|
...Guestbook...
...
Forum...
...
ICQ #78705352
|
|
History with continue... |
|
* * * Как всегда в июне у Лены был день рождения, и как всегда, вот уже три года подряд, она не отмечала его, а что поделаешь - сессия, экзамены, с ними не поспоришь, грустно, но c'est la vie. Как же она была рада, когда ее недавний знакомый пригласил на вечеринку по поводу сдачи экзамена одним из таких же студентов, как и она, кажется, его звали Вася... Вечеринка не началась рано, но и поздно тоже еще не было, Лена пила наравне с другими девушками в небольшой квартирке хозяина торжества, и уже подумывала о приятных часах наедине с мягкой подушкой, как вдруг люди в комнате оживились, погас свет, раздались крики (типа "темнота - друг молодежи", или "света нет - снимай штаны"). После чего она предусмотрительно пыталась удалиться в другую комнату, что ей удалось, правда, по полу и на ощупь. Издалека все еще доносились возгласы: "Тяни! Снимай штаны! Неси его на кровать!". На кухне, куда она попала вследствие непроизвольных телодвижений, описанных двумя строчками выше, был кто-то еще. Лик кого-то еще бледно мерцал в отражении газовой горелки, столь предусмотрительно зажженной при погашенном свете. Лене захотелось свежего воздуха, и она увидела открытое окно. Было не высоко - всего лишь первый или второй этаж, как ей показалось. Но подойти ближе к окну ей не дали: лик, что так сине мерцал радом с горелкой, вдруг повис из окна и при этом схватил Лену за руку. Лик, точнее бренное тело, завершением которого он являлся, был тяжел и к тому же сопел, пытаясь влезть обратно. Краем глаза Лена заметила, что находиться в опасной близости от горелки, и что любимая кофточка, сшитая ей самой готовиться нырнуть в языки огня. Вдруг, сильный толчок в бок заставил ее разжать руки, а бренное тело с ликом - выпасть-таки из окна окончательно, после чего раздался всплеск, и Лена услышала имя чьей-то матери. То, что так сильно толкнуло ее, оказалось существом мужского пола, но без предмета туалета, который прикрывает обычно и коленки, и щиколотки. Существо поставило чайник на ненавистную, но невиноватую в этом горелку. Затем был чай, и Лена долго пыталась понять, зачем в него положили две чайных ложки муки, она так привыкла класть туда сахар. Тут вернулся лик, он был уже не синий, но мокрый, ему перепало немного чая с мукой, и досталось королевское ложе в соседней комнате. Затем Лена стояла рядом с существом у опасного окна, слушала крики, но уже не про темноту, вздрагивала от звуков выстрелов, и гадала, как же зовут, существо, которое так приятно смотрится с голыми коленками и щиколотками. Лена подумала: "Как же мне хорошо здесь, у окна". Существо посмотрело на нее пристально, и сказало, протянув руку: "Я - Вася."... * * * В понедельник, узнав об очередной измене жены и о ее пьяном скандале в ресторане, Геннадий Андреевич окончательно переборол муки совести. Он заплатил наемному убийце десять тысяч долларов, а сам отправился на дачу – создавать алиби. «В конце-концов смерть у нее будет легкая, даже не успеет сообразить, в чем дело,» - успокаивал себя Геннадий Андреевич, пока ехал в машине, но настроение было все равно волнительное. «Может зря я это затеял,» - подумал он. Стараясь отогнать неприятные мысли, Геннадий Андреевич сделал погромче радио. Молодая певица с энтузиазмом исполняла песню о любви. «Любовь,» - подумал Геннадий Андреевич, - «все поют про любовь. А где она, любовь-то?» Геннадий Андреевич так подумал потому, что кроме предстоящей смерти жены тревожил его еще инцидент с Аллочкой. Аллочка была его любовницей, а инцидент заключался в том, что у Геннадия Андреевича ничего не получилось. Но вот и дача. Геннадий Андреевич вдохнул в себя свежий подмосковный воздух. «Отдых, мне нужен отдых. Я очень давно не отдыхал,» - подумал Геннадий Андреевич, отворяя дверь. В заветном шкафчике у него всегда хранились несколько бутылок водки. Геннадий Андреевич выбрал Столичную. «Эх, хорошо пошла,» - сказал он сам себе, опрокинув стаканчик, но вдруг хлопнул себя по лбу. «Кретин, ведь алиби же надо составлять!» Схватив двухстволку, Геннадий Андреевич выскочил на улицу. В галстуке, пиджаке и с ружьем он являл собой довольно странный вид. В план Геннадия Андреевича входило встретиться с несколькими соседями, поговорить, отметиться, чтобы его запомнили. Но что-то никого не было видно. «Суки,» - грубо подумал Геннадий Андреевич, - «когда не надо, постоянно попадаются, а один раз понадобилось, так нет...» Геннадию Андреевичу сильно захотелось в туалет по маленькому. Приблизившись к кустам, он расстегнул ширинку. Моча потекла не правильной струей, как в молодости, а какими-то беспорядочными брызгами. Геннадий Андреевич вдруг понял, что он уже стар, жизнь прошла. На душе стало просто отвратительно. Забыв застегнуть ширинку, Геннадий Андреевич подхватил свою двустволку и побрел куда глаза глядят. Да где же все? «Люди!» - истошно прохрипел он, но никто не ответил. «Люди!» - жалобно повторил Геннадий Андреевич. На этот раз в ответ ему откуда-то из отдаления раздался собачий лай. «Если собака лает, то, может быть, и люди есть,» - подумал Геннадий Андреевич и пошел на звук. Стемнело. Собака больше не лаяла, вокруг не было ни души. Геннадий Андреевич шел по незнакомой ему дороге, по щекам его катились слезы. Вдруг послышались звуки музыки. Геннадий Андреевич ускорил шаг. Действительно, впереди светились окна одного из домов, там играла музыка и раздавались голоса. «Эх ма!» - невразумительно подумал Геннадий Андреевич и вдруг принялся крякать. «Кря-кря! Кря-кря!» - довольно натурально крякал он. Дело в том, что в далеком детстве Геннадий Андреевич посещал кружок юных натуралистов, там и научился голосам разных животных. Накрякавшись вдоволь, он поднял ружье на вытянутой руке над головой и решительно нажал на курок. Раздался гром. «Ха-ха-ха-ха-ха!» - Геннадий Андреевич разразился истерическим смехом и упал в грязь. |
|
Back... |
|
2000 © Alex
|